3
Виктор нажал кнопку на селекторе.
— Эйша, напомните адвокату Маргулису, что я жду его в два тридцать в «Задумчивой креветке».
— Будет сделано, шеф.
Спускаясь в спортзал, Виктор вспомнил о чернокожем садовнике. «Удивительное дело, — думал он, крутя педали велотренажера, — к Уошу у меня почему-то нет ни ненависти, ни желания наказать, хотя делал он все тоже, что и Маргулис. Не из-за того ли, что Уош не был мне другом, а потому не мог предать меня по определению? Но, в конце концов, и Маргулис мне всего лишь приятель, и по большому счету я не чувствую себя преданным им. А может все дело в том, что садовника Елена соблазнила сама, а адвокат, вероятно, приложил хоть какие-то усилия? Но здесь тоже нет принципиального отличия между Маргулисом, которому она подмигивала и строила глазки на вечеринках и Уошем, которому она попросту бесстыдно расстегнула штаны прямо у живой изгороди – в обоих случаях она сама была активной стороной. Так в чем же разница? Неужели в том, что один из них всего лишь садовник, а другой – адвокат, ровня? Стало быть, я равнодушен к измене с низшим, но ревную к равному. Но ведь это же чистой воды снобизм, — поморщился Виктор. — По этой логике я должен радоваться, если Елена переспит с кем-то выше меня по положению, например с мэром…»
Виктор, однако, умел остановиться в своих рассуждениях, не доходя до стадии логического перевертыша. Принятое им решение было простым и разумным: во-первых, при разводе с женой следовало избежать финансовых потерь (тому способствовал благоразумно заключенный брачный контракт), во-вторых, сопернику, в условиях непопулярности дуэлей, нужно было нанести сокрушительный финансовый удар, и в-третьих, к садовнику полагалось отнестись со снисходительным презрением патриция к плебею.
Оставалось продумать тактику поведения с тестем — владельцем огромной адвокатской конторы, баснословно богатым Майклом Элвудом по прозвищу Большой Майк. Вообще говоря, в последнее время дела Большого Майка были нехороши. Год назад он через своего агента в Южной Африке купил горячую информацию о найденном под Квинстауном алмазном месторождении. Агент привез в кисете несколько необработанных кристаллов, похожих на восточные сладости. Майк тут же приобрел в районе находки огромный участок земли, зарегистрировал акционерное общество и взялся за разработку месторождения. Однако кимберлитовая трубка оказалась на редкость бедной, алмазы в ней попадались в ничтожном количестве и плохого качества. Тем не менее старый Майк упрямо расширял площадь и глубину поисков, вкладывая все больше собственных денег и средств акционеров.
Виктор был одним из немногих, кто знал истинное положение дел в Квинстауне. Более того, в отличие от тестя, он точно знал, что алмазная авантюра неминуемо кончится крахом. В первые месяцы у него еще были сомнения, поскольку все знали о феноменальном нюхе старого Элвуда на хорошую прибыль. Собственно, на этом и держался энтузиазм акционеров, большинство из которых были его партнерами и старыми друзьями и верили в его финансовый гений. Но детальное геологическое обследование (которое Майк не заказал в самом начале, боясь, что участок «уплывет» из рук) показало полную бесперспективность участка. Виктор никак не мог взять в толк, почему Майк не свернул работы, как только узнал об этом – ведь тогда еще можно было выйти из ситуации с минимальными потерями. Теперь же акции месторождения падали каждый день, поскольку расходы росли, а алмазы в породе не попадались.
Все разъяснилось случайным образом. Домашний врач Элвудов позвонил Елене и попросил о встрече для того, чтобы, как он выразился, «сообщить нечто, вероятно способное пролить определенный свет на некоторые обстоятельства, могущие в дальнейшем повлечь за собой вполне недвусмысленные последствия». Сонная, похмельная Елена ничего не поняла и ответила доктору кратко и грубо, добавив, что «подобной нудятиной в нашем шизоидном семействе обожает заниматься разве что мой муж». Доктор счел слова Елены разрешением на передачу конфиденциальной информации и перезвонил Виктору. «Считаю своим долгом сообщить вам, — прошепелявил он, — что у вашего тестя не все в порядке с головой». «Сказанное вами не подлежит сомнению», — ответил Виктор, невольно заражаясь от собеседника многословием. «Говоря более конкретно, у мистера Элвуда есть определенные проблемы с головным мозгом», — добавил врач, не спеша продвигаясь к сути разговора. Виктор терпеливо ответил, что и эта новость не вызывает у него крайнего удивления. В процессе получасового разговора выяснилось, что в мозгу у Большого Майка образовалась порядочных размеров опухоль, сдавившая левое полушарие, которое, как известно, отвечает за логику и анализ. Сам же мистер Элвуд не желает слышать не только об операции, но даже о биопсии. Опухоль, между тем, растет, и весь накопленный медициной опыт не позволяет надеяться на то, что она когда-нибудь рассосется сама собой. Пока же мистер Элвуд, сам того не осознавая, обходится лишь правым полушарием, ведающим, главным образом, фантазиями и эмоциями.
В точности врачебного диагноза Виктор смог убедиться на следующий же день, когда тесть вызвал его для срочного разговора. В офисе вместе с Майком его дожидался тот самый агент, через которого год назад было приобретено злосчастное месторождение. Он принес одну из тех бредовых идей, которыми всегда полны маклеры, агенты, консультанты и прочие посредники, всегда готовые рискнуть деньгами прибегнувшего к их услугам доверителя. «Добыча вот-вот пойдет! – агент уверенно рубил воздух короткопалой ладонью. – Там полно алмазов — надо только копнуть поглубже. В Кимберли есть, в Трансваале есть, а чем Квинстаун хуже?» «Может и не хуже, — соглашался непривычно покладистый Майк, — но акции падают день ото дня. У вас есть конкретные предложения, как это остановить?». «Есть! – отвечал агент с наигранным энтузиазмом. – Надо, чтобы в ближайшие дни на площадке нашли несколько приличных камушков». «Откуда же им взяться?» – простодушно вопрошал Майкл, левое полушарие которого, несомненно, бездействовало. «Из вашего же сейфа, — нагло отвечал агент. – Те крензеля, что я вам привез вначале, можно «найти» еще раз. У меня есть шустрый паренек в шурфе – все сделает в лучшем виде. И акции сразу попрут вверх как на дрожжах». «Это безумие! – пытался вразумить тестя Виктор. – Вы представляете, что начнется, когда ваш шустрый паренек продаст всю эту историю какому-нибудь журналюге?». «А мне эта идея кажется оригинальной, — заявил Майк, доставая из сейфа кисет с алмазами. – Вполне себе рабочая идея. Просто у тебя, Виктор, всегда хромало воображение». И Большой Майк, не слушая возражений, открыл сейф и передал кисет агенту. Бикфордов шнур грядущего взрыва был подожжен.
4
Ровно в половине третьего Виктор сидел за столиком в “Задумчивой креветке”. Маргулис, как всегда, запаздывал, очевидно стремясь продемонстрировать равенство своего положения с Виктором. Формально так оно и было, но адвокатская практика Виктора была едва ли не втрое больше, чем у Маргулиса, а его состояние намного превышало финансовые активы приятеля. Но главным различием было родство Виктора с Большим Майком, чему Маргулис неизбывно жгуче завидовал.
За стеклянной дверью появилась корпусная фигура Маргулиса. Адвокат, сияя туфлями, с деланой торопливостью пересек ресторанный холл, озабоченно посмотрел на часы и опустился на стул напротив Виктора.
— Извини, старина, — небрежно произнес он, улыбаясь своей фирменной улыбкой набедокурившего сорванца. — Ты же знаешь, как работает наша канцелярия. Полчаса убьешь, пока дело в архив сдашь.
Виктор знал, что по пятницам канцелярия закрывается уже в полдень. Это было прекрасно известно и Маргулису. Однако игру следовало поддержать.
— И не говори, дружище, — ответил Виктор полным сочувствия голосом. — Эти крысы в канцелярии — ужасные копуши. Но зато всегда готовы задержаться на работе на пару часов. Даже по пятницам.
Маргулис несколько точно отмеренных секунд глядел в невозмутимое лицо своего визави, а затем нарочито сконфуженно рассмеялся.
— От тебя ничего не скроешь, старина.
Появилась официантка с подносом. Маргулис как всегда заказал двойную порцию тигровых креветок под сливочным соусом. Перед Виктором появилась дымящаяся миска с буйабесом.
— Опять зазнобу свою навещал? — подмигнул Виктор, окуная хрустящий багет в желтый чесночный майонез. — Смотри, как бы твоя Бетси не прознала. Проблем не оберешься.
Маргулис уже около месяца потчевал Виктора легендой о некоей тайной пассии, не скупясь на живописные детали. По-видимому, он делал это для отвода глаз, хотя, возможно, одновременно испытывал и острое чувство хождения по краю пропасти, и сладость мести вечно опережающему его сопернику. В свете предоставленных Реддамом материалов детали оказывались вполне достоверными; очевидно Маргулису было лень выдумывать, и он рассказывал все как есть. Правда, как теперь выяснилось, героиней его историй была Елена.
— Все надежно законспирировано, — беспечно махнул рукой Маргулис. — Окраинные рестораны, квартиры приятелей, загородные мотели… Вот, разве что, ты заложишь старого друга, — он надсадно расхохотался, откинувшись на спинку стула. По его квадратному подбородку неторопливо ползла тягучая капля сливочного соуса.
— А что, я могу, — ответно рассмеялся Виктор, взвинчивая ставки в невидимой опасной игре. — Только сдам тебя не жене, а шефу. Ты же знаешь, с каким трепетом он относится к семейным ценностям.
Это было сущей правдой. Майкл Элвуд происходил из старинной пуританской семьи и на дух не переносил адюльтер среди своих сотрудников. Но сейчас Виктору попросту требовалось ненавязчиво перевести на него разговор.
— Ты не сделаешь этого! — с комичной миной взмолился Маргулис, заглатывая наживку. — Ведь тогда Большой Майк отлучит меня от своих биржевых терминалов!
Сказав это, Маргулис поскучнел. Виктору было доподлинно известно, что он в последние месяцы, следуя финансовому чутью старого Элвуда, активно вкладывался в Квинстаунские акции. Воспоминание о их неуклонном падении наводило шкодливого адвоката на тягостные размышления. Капля соуса заползла в ямку посреди его подбородка.
— О чем загрустил, дружище? — участливо улыбнулся Виктор. — Не намотал ли ты, часом, чего-нибудь на винт с новой подружкой?
— Бабы тут ни при чем, — проворчал Маргулис, не принимая шутки. — Да ты, небось, догадываешься, о чем речь, — он поднял глаза, сверля Виктора взглядом. — Только не строй из себя дурака.
— Даже не собираюсь! — живо ответил Виктор, понимая, что его час настал. Он отодвинул от себя пустую миску со звякнувшей ложкой и поставил локти на стол. — Более того, именно об этом я и хотел с тобой поговорить сегодня.
— Ты про Квинс… — начал было Маргулис, но Виктор прервал его, приложив палец к губам.
— Разумеется, — ответил он, понизив голос. — Оттуда поступили серьезные новости.
— Какие?! — громко прошептал Маргулис. — Говори скорей!
Виктор оглянулся по сторонам, обдернул манжеты, стряхнул с пиджака невидимые крошки, не спеша вытер салфеткой губы и когда пауза достигла долготы невыносимой, он приблизил голову вплотную к собеседнику и быстро произнес:
— Они наконец напоролись на главную трубку.
— Небось, опять пустышка, — Маргулис недоверчиво сощурил глаза, страстно желая, чтобы его немедленно убедили в обратном. — Где ты это слышал?
— Не только слышал, — веско ответил Виктор, — но и видел. Я только что от Майка. Агент привез целый кисет шестикаратников. Говорит, что в новой трубке их, как блох в собачьей шкуре.
Маргулис скептически сложил мясистые губы.
— Начиналось тоже с горсти красавцев, размером с фундук, — сказал он нерешительно. — А дальше пошла только отвратительная красная африканская глина.
— Судя по всему, это был боковой выброс. Представь себе салют. Сначала все заряды летят кучно, вплотную друг к дружке, а потом разлетаются во все стороны. Так и здесь — они сначала нашли дальние осколки, а теперь добрались до главного ствола. Агент привез результаты геологической экспертизы — все сходится.
— А почему об этом никто до сих пор не знает? — Маргулис все еще находился в лапах сомнений.
— Я же тебе говорю — агент приехал только что. Майк его выслушал, дал добро. Нюх его еще никогда не подводил. Результаты экспертизы будут опубликованы в понедельник. А сегодня до закрытия биржи остается два часа.
— А на хрена ты мне все это рассказываешь? — грубым от волнения голосом спросил Маргулис. — Взял бы да провернул все сам по-тихому. Никогда не поверю в твой альтруизм.
— И правильно сделаешь, — Виктор удовлетворено кивнул. Жертва заглатывала наживку все глубже. — Мне бы тоже показалось странным, если бы ты вдруг ни с того, ни с сего бескорыстно предложил мне такую лакомую информацию. Так что твой вопрос, на хрена мне это надо, вполне справедлив.
— И что же ты на него ответишь?
— Послушайте, мистер Маргулис, вы же, в конце концов, адвокат. Включите логику. Представьте себя на моем месте. Сегодня я скупаю по дешевки акции “Элвуд Квинстаун”, а в понедельник выходит пресс-релиз об обнаружении главной жилы. Биржевые жучки тут же бросаются приобретать дорожающие бумаги, а их уже нет. Кто их прибрал? Зять Большого Майка. И меня вместе с тестем тут же загребают за сговор и использование инсайдерской информации. Разве не так?
— Вообще-то ты прав… — Маргулис в замешательстве повозил вилкой с наколотой креветкой по тарелке. — И что ты предлагаешь?
Капля соуса, выбравшись из ямки, повисла на подбородке адвоката.
— Ты сегодня туговато соображаешь, дружище. Простая вещь — сегодня, за две минуты до окончания торгов ты скупаешь контрольный пакет. А в понедельник акции взлетают до небес.
— Но тебе-то какая в этом корысть?
— Очень простая. Когда шум уляжется, ты уступаешь мне половину акций по старой цене.
— А если я тебя кину? — в круглых карих глазах Маргулиса на мгновение вспыхнул злорадный огонек.
Наживка была благополучно проглочена. Оставалось мягко подсечь.
— Не надо так шутить дружище, — раздельно произнес Виктор. — Если бы я тебе не доверял, то сейчас рассказывал бы эту историю не тебе, а, скажем, Теду Барковицу.
Виктор ловко перехватил салфеткой сорвавшуюся с подбородка собеседника сливочную каплю. Тот машинально потер лицо ладонью.
Подошла официантка и подлила в стаканы воды из кувшина со льдом. “Дурацкая американская традиция запивать любую еду холодными напитками, — подумал Виктор. — В желудке сейчас так хорошо от горячего буйабеса, так с какой же стати заливать эту прелесть ледяной водой? Даже не подумаю”.
Маргулис сделал большой глоток.
— Значит по рукам? — произнес он неуверенно.
— А ты меня точно не кинешь? — с шутливой озабоченностью спросил Виктор.
— Да ладно, старина, я же пошутил, — пробормотал Маргулис. — Свои люди — сочтемся.
Страница 2 — 2 из 8