Page 280 - Книга
P. 280

ПРОЗА



                                           3
           День стоял просто отличный: синее небо, яркое солнце, теплый
           несильный  ветер...  Апрель  то  ли  насмехался  над  несчастьем
           комедиантов,  то  ли  пытался  хоть  как-то  сгладить  их  тревогу
           и боль...
             Но это было снаружи. А внутри, где поставили на сцене стой-
           ки с театральной одеждой, реквизит разложили, сдвинули крес-
           ла партера и расставили декорации, – было несколько сумрачно,
           потому что свет экономили и центральную люстру зажгли толь-
           ко вполнакала, да и софиты с рампой капельку приглушили. Но
           находиться в такой обстановке было даже приятно, потому как
           бы флер был наброшен на все, и это придавало происходяще-
           му некоторую интимность, таинственность, так подходящую ко
           всему, что связано в представлении нашем с театром.
             Посетителей было так себе, никакой толпы не было и в поми-
           не, но те, кто пришли, были приятно возбуждены и взволнова-
           ны: ведь не каждый день можно, вырвавшись из монотонности
           будней, подышать таинственными запахами кулис, превратить-
           ся запросто в Тартюфа или Пьеро, стать хоть на мгновение Но-
           рой или Офелией... Поэтому в зале стоял легкий радостный шум
           и мало кто обращал внимание на актеров, неприкаянно и пону-
           ро бродивших среди гостей, и пытавшихся неуклюже и груст-
           но  помочь  примеряющим  платья  и  вскидывавшим  дуэльные
           пистолеты. Тут же, с огромными красными пятнами на щеках
           и нелепой, вымученной улыбкой, ковыляла от группы к груп-
           пе Зинаида Никитична – пожилая, тучная костюмерша, кото-
           рая непрестанно ахала, охала, вздыхала и восхищалась (слегка,
           впрочем, фальшиво) тем, как замечательно сарафан подчерки-
           вает фигуру надменной дамы, как решительно выглядит тощий
           молодой человек в костюме Лаэрта, какой прелестный малыш...
             Барышев тоже бродил вместе с публикой. Вид у него был, по
           обыкновению, несколько минорный и одновременно растерян-
           ный, но сквозь эту растерянность и минорность пробивалась,
           помимо воли, легкая улыбка удивления и удовольствия от того,
           что все это можно потрогать, примерить, прицениться, пусть
           и без всякого намерения купить, но хотя бы предполагая такую
           возможность.




       280      Литературная АМЕРИКА
   275   276   277   278   279   280   281   282   283   284   285