Page 416 - Книга
P. 416

ПУБЛИЦИСТИКА



             Я бы сказала, даже не 15 – спускаясь в подземный переход,
           чувствую, что попала обратно в 90-е – так махрово цветет пе-
           строе  барахло,  развешенное  вдоль  стен,  так  браво  стоят  ше-
           ренги  манекенов  в  лосинах,  так  старательно  мужик,  сидя  на
           грязных ступеньках, надувает длинные разноцветные шарики
           и потом сворачивает из них лошадок и собачек. Сколько под-
           земных переходов – столько тропических лесов из платьев, ха-
           латов, футболок, трусов, платков, столиков с бижутерией, ба-
           тарейками, часами, темными очками – как будто все это долго
           томилось где-то в темных пещерах, и вдруг хлынуло на свет из
           голубых клеенчатых сумок и затопило все вокруг.


                               ОБНЯТЬ УПАВШЕГО

           И еще одну тайну раскрыл нам Саша Сватиков: оказывается,
           чарующее «чинар», впервые встреченное, наверное, у Пушки-
           на,  это  платан  –  тот  самый,  раскидистый,  с  тонкой  кожицей,
           облезающей, будто после загара. Огромные чинары – слово во
           рту, как глоток вина – поднимаются по бульвару к нашей лю-
           бимой булочной с черным хлебом, чинарами обсажены бере-
           га Куры и маленькая Хлебная площадь с круглой деревянной
           скамейкой посередине. Теперь, когда я знаю, что платан – это
           и есть чинар, моя старинная нежность к нему возросла вдвое.
             Помню, больше всего удивили меня когда-то платаны в Лон-
           доне – странно было видеть их гладкие пятнистые тела на ули-
           цах «вечно промозглого» города, на самом деле оказавшегося
           довольно жарким – так растаял в моей голове миф о туманном
           Альбионе, явно не более туманном, чем Петербург. Но здесь,
           в Тбилиси, чинары-платаны – точно дома, и это не приправа, не
           гарнир к архитектуре, а стержень, на котором держатся неболь-
           шие двухэтажные особнячки с наивным декором, иногда почти
           достигающим изящества платанового листа.
             ...Я уже давно поймала себя на том, что отношусь к старым
           домам, как к людям. Новые, особенно большие, многоквартир-
           ные, почти все – немножко роботы, клоны, с комфортабельны-
           ми бараками этажей, поставленными один на другой. На лице
           у старого дома отражается все – погода, настроение, болячки,




       416      Литературная АМЕРИКА
   411   412   413   414   415   416   417   418   419   420   421