Page 420 - Книга

ПУБЛИЦИСТИКА

я по-прежнему пожимала плечами при виде неопознанных мар-
сианских раструбов и не думала о нерожденном театре... Вот
уж, действительно, многие знания – многие печали.
Второе таинственное здание – Дворец юстиции. Его назна-
чение как раз понятно – говорят, там все так удобно устроено,
что пришедший гражданин может без труда получить все нуж-
ные документы и справки в одном месте. Если это правда, можно
только позавидовать мудрому устройству грузинской бюрокра-
тии. Стеклянные стены меня не удивляют – должно же что-то на-
поминать государевым людям о бренности всего сущего. У меня
только один вопрос – зачем было накрывать их крышей, настоль-
ко похожей на семейство бледных поганок на тоненьких ножках?
Мучительные размышления подтолкнули меня к выводу, что
это промысел Божий: так смиряет Господь служителей государ-
ственной власти, чтобы не надмевалось сердце их. Вый дет такой
служитель из дверей своей могучей конторы, поднимет глаза на
бледные поганки и смиренно вздохнет – нет, он такой же, как эти
прохожие, идущие навстречу, не лучше и не хуже.
...Конец мая – время последних звонков. По улицам ходят стай-
ки школьников, на мальчиках белые рубашки, разрисованные
и раскрашенные от руки. Мне неловко их пристально рассматри-
вать, но краем глаза я вижу россыпи смешных картинок и под-
писей одноклассников. Это забавно и мило, жаль, что у нас нет
такой традиции – представляю, как интересно будет рассматри-
вать эти рубашки лет через 20-30. Школьники идут по Авлаба-
ру, справа на стенах – виноградные плети и вспышки роз, сле-
ва – крутой склон, за который изо всех сил цепляются отвесные
улочки, падающие к Куре. Ветер, почти ураганный, яростно ме-
шает в воздушном котле гроздья спутанных проводов, взбесив-
шееся белье во двориках, ветки платанов и хлопающие белые ру-
башки, как будто пытаясь сорвать их с выросших мальчиков.
Я смотрю на них и еще не знаю, что в эти же дни фотограф из
Ивано-Франковска Станислав Сеник снимает их сверстников,
черниговских выпускников – на фоне их разрушенного города.
У них тоже через плечо шелковые ленты, только за спиной –
разбомбленные дома, сгоревший российский танк, разбитые
улицы, по которым они ходили в школу, остов торгового центра,

420 Литературная АМЕРИКА